— Инна Валентиновна, можно ли говорить о том, что климат, в том числе в Иркутской области, в Сибири, сегодня объективно меняется?

— Климат сам по себе предполагает изменчивость и зависит от многих причин. Прежде всего, от естественных, природных факторов, например, количества и интенсивности атмосферных вихрей, которые переносят тепло или холод. В последние десятилетия увеличивается прогрев атмосферы, ее энергетика растет, и вихри становятся более интенсивными, что ведет к опасным изменениям погоды. Иркутская обсерватория — одна из старейших в России. Здесь метеорологи вели свои наблюдения с 1880-х годов. По накопленным данным можно судить об изменениях погоды и климата. Но даже этого времени недостаточно, ведь чем больший временной отрезок мы берем, тем с большей достоверностью можем оценить климатические изменения. Но так как погода стала чаще «радовать» своими капризами, климат решили анализировать на более коротком интервале, порядка 30 лет.

— В чем выражаются климатические перемены?

— Исходя из анализа данных нашей обсерватории, можно увидеть, что к середине XX века увеличилось число холодных периодов, особенно зимой. Старожилы помнят лютые зимы 1968–69 годов, когда столбик термометра опускался ниже 40-45 градусов мороза. В 1980-1990 годы такие аномально суровые зимы стали редкостью. С 2000 годов начался период увеличения, как числа, так и интенсивности положительных аномалий, можно сказать, в это время началась «раскачка климатической системы». В последнее десятилетие наряду с жаркими периодами чаще стали отмечаться и холодные, стала нарастать нестабильность климата. Раньше чаще отмечался западный перенос воздуха, когда с запада на восток к нам приходили циклоны и антициклоны, которые сменяли друг друга. Они определяли более спокойный режим погоды в разных регионах России. Сейчас ситуация изменилась. Помимо глобального тренда на повышение средних температур, мы вошли в эпоху усиления меридиональных атмосферных процессов, когда нередко наша область попадает под влияние либо вторжений холодных масс с севера, либо теплых с юга.

— И что эти меридиональные процессы означают, что меняют?

— Когда холодный арктический воздух соприкасается с теплым субтропическим, происходят различные погодные аномалии. Пример — июльская ночная гроза в западных и южных районах Иркутской области. В Иркутске она длилась более двух часов и сопровождалась большим количеством молний, ветром до 18 м/с и сильным ливнем. По сути, само состояние атмосферы сегодня располагает к таким погодным аномалиям, к большей контрастности в погоде и в климате. Ожидать, что в эту эпоху перемен мы будем наслаждаться спокойной погодой, не приходится. Росгидромет отмечает, что по сравнению с предшествующими годами за последнее десятилетие чуть ли не в два раза возросло число опасных явлений погоды.

— Наверное, есть места, где эти явления проявляются слабее или сильнее?

— Да, есть регионы, которые более чувствительны к изменениям климата и где по этой причине наблюдается больше опасных явлений. Наряду с Северо-Кавказским, Дальневосточным регионами Иркутская область входит в эпицентр этих событий. Мы находимся в глубине континента, ближе всех к центру Азиатского антициклона, который определяет погоду в холодный период года на большей части Евразии. Летом мы первыми встречаем натиск монгольских циклонов — основных поставщиков влаги. Когда я исследовала причины тулунского наводнения, оказалось, что немалый вклад в это бедствие внесли потоки влаги с Тихого океана. С севера мы открыты для вторжения холодных воздушных масс, которые нередко смещаются с Гренландии или с полюсов холода в Якутии. С юга к нам переносится воздух из сухих степных и полупустынных районов Средней Азии, Монголии и Китая. Вследствие чего наша область входит в число регионов, где отмечаются наиболее резкие перепады температуры, сильные ливни, грозы, град, сильный ветер. С научной точки зрения, Приангарье — находка для климатолога. Здесь можно исследовать как динамику привычных атмосферных процессов, так и те явления, которые раньше не отмечались.

— Бывали раньше периоды, когда наблюдались такие же атмосферные изменения?

— Зональные и меридиональные процессы сменяют друг друга. По моим наблюдениям, периодичность составляет примерно 60 лет. Это так называемый Брикнеровский цикл, и мы в эту закономерность укладываемся. В Приангарье теплые и сухие периоды приходят на смену холодным и более влажным. Возможно, сейчас мы тоже находимся на пике смены направленности атмосферных процессов. Кроме того, на погоду накладываются еще и другие факторы. Нельзя полностью отрицать влияние человеческой деятельности на климат. Совсем недавно именно человек признавался многими как основной и чуть ли не единственный фактор наблюдаемых изменений климата.

Но наряду с местами, где температура растет, есть регионы, где она понижается. В одни календарные сезоны или в отдельные месяцы может быть повышение, а в другие — понижение температур. Океаны, аккумулируя тепло, медленно отдают его в атмосферу. Недаром их называют «кухней погоды». Однако в Тихом океане такие известные явления как Эль-Ниньо и Ла-Нинья (теплые и холодные эпизоды океанической и атмосферной циркуляции в экваториальной и тропической зонах) ведут себя непредсказуемо. Очень сложно найти «чистый отклик» влияния солнечной активности на климат Земли. И таких факторов великое множество. Как они отразятся на погоде и климате — во многом зависит от региона, рельефа, времени года.

— Отражение этих факторов жители Приангарья уже не один год на себе ощущают на практике…

— Если проанализировать частоту опасных явлений, то можно сказать, что в Иркутской области стало чаще отмечаться повышение уровней рек во время сильных дождей, особенно для рек, берущих начало в горных районах. При интенсивных снегопадах и увеличении в отдельные зимы высоты снежного покрова стали чаще отмечаться сели и сход снежных лавин. Шквал 2004, 2016 годов и ураган в Киренске 23 июля 2022 года — примеры, когда после длительной тенденции ослабления ветра, ураганы становятся более частым спутником грозовых процессов.

Или давайте посмотрим, как менялось наше лето. Во второй половине XX века оно проходило по одному сценарию: июнь был относительно сухим, во второй половине июля и в начале августа вторжения холодного воздуха с Арктики вызывали монгольские циклоны. Это были затяжные, но не обильные дожди. После влаги вновь приходило тепло, но уже, конечно, не такое сильное, как в середине лета. В последние годы все изменилось: июнь проявлялся дождями, а вторая половина лета была сухая и жаркая. Эта тенденция стала причиной июньского наводнения в Тулуне. А пожары, которые полыхали у нас в 2015, в 2019, 2021 годах, пришлись на период засушливости второй половины лета.

— Похоже, лето 2022 года снова преподносит «сюрпризы», не вписываясь в тенденции?

— Нынешнее лето оказалось весьма индивидуальным и необычным. Почти весь июнь стояла жаркая погода с дождями. Воздух прогревался до 30 градусов. Я сравнивала нашу погоду в июне с погодой в Краснодаре, и получалось, что воздух в Иркутской области был прогрет даже сильнее, чем в субтропиках. В июле дирижером процессов стала Арктика, а на подмогу ей пришел Тихий океан. Мы попали, как говорят метеорологи, в «мешок холода», дополнительная влага поступала с океана и с южных морей. Зарядили дожди, температура показывала отрицательные аномалии, то есть была ниже климатической нормы. Мы из жаркого июньского воздуха оказались в более холодном и влажном июльском. Земная поверхность не успела как следует прогреться. К тому же, влажный воздух испаряет влагу, чаще стали дуть ветра. Поэтому, как только солнце вечером скрывается, мы сразу окунаемся в эту холодную воздушную массу, отчего колебания суточных температур достигают больших значений. Днем — жара, вечером — холод. Как раз на фоне этих контрастов проявились опасные погодные явления. Например, сильная ночная гроза, обесточившая 46 районов области. Воочию такую грозу не наблюдали даже старожилы Иркутска.

— Ждать еще подобных гроз и ураганов?

— И сильная гроза в Иркутске, и ураганный ветер в Киренске 23 июля имели одну причину — быстрое или, так называемое, взрывное развитие грозового облака по вертикали. Метеорологи называют это мезомасштабным конвективным комплексом. Думаю, что в условиях меняющегося климата именно этим термином многое и будет объясняться. На моей памяти похожий процесс был 16 июля 2004 года при шквале на юге Иркутской области. Теперь такие внезапные сильные грозы со шквалами могут случаться все чаще.

— Какие еще нетипичные явления погоды отмечаются в последнее время в нашем регионе?

— В 1932 году в Иркутске была зимняя гроза, крайне редкое явление. Морозы и — вдруг — гроза с громом и молниями. В 2013 году у нас тоже разразилась снежная гроза в Иркутске, были они в Братске и Бодайбо. Теперь это явление стало не таким уж редким. Или смерчи — нисходящие воздушные потоки формируют воронку, вихрь, который опускается на землю (или воду) и втягивает в себя то, что есть на поверхности. Вообще Байкал считается опасным в этом отношении районом. Но смерчей до сих пор было мало, буквально единичные случаи. И вот в 2021 году на Байкале зимой и осенью пронеслись два смерча. Случился аномальный прогрев воздуха, богатого влагой, в результате сформировалось облако, породившее смерч.

Также к опасным явлениям относятся шквалы. Это внезапное усиление ветра до штормового. Шквалы обычно образуются весной или в начале лета. Развивается грозовое облако и под его передней кромкой нисходящие потоки воздуха вызывают резкое и внезапное усиление ветра до штормового. В Иркутске, как я говорила, сильный шквал был в июле 2004 года. Он сопровождался порывами ветра до 40 метров в секунду. После этого такие мощные ветры утихли, пересекая Байкал. В Киренске 23 июля 2022 года зафиксированная на метеостанции скорость ветра составила 29 м/с, в аэропорту 32 м/с, но, по последствиям, на мой взгляд, могла достигать 40 м/с (~120 км/ч). Очевидно, что сильные ветра станут фиксировать все чаще. И этому есть объективные причины, ведь контрасты температур на высотах растут, ветер там сильнее, чем у земли, и эта энергия передается сверху вниз. Часто таким ветрам предшествует длительный процесс блокирования, когда теплый антициклон долгое время прогревает регион. И как только на смену ему вторгается арктический холод, можно ожидать сильного ветра, мощной грозы, града, а то и смерча.

Это лето, кстати, по всему Земному шару было необычным. Где-то шел град, где-то стояла аномальная жара, или наоборот зафиксированы нетипично низкие температуры. Утверждать, что мы достигли какого-то пика в атмосферных процессах и больше сильных проявлений опасных явлений не будет, наверное, нельзя. Атмосфера вошла в период разбалансированности и сколько он еще продлится, сказать сложно. Так что погодные аномалии в ближайшее время вполне вероятны.

— Неужели в век технологий нет возможностей хотя бы прогнозировать эти аномалии? Слишком велика цена их последствий…

— У нас, к сожалению, мало современных средств для обнаружения опасных погодных явлений. А число их растет. Это продолжительные пожары или сильные наводнения, которые тоже обусловлены погодой. Если стоит сухая погода и дует ветер, то огонь распространяется на большие расстояния. Потушить его очень сложно. Иркутская область — это большая территория, и разные погодные процессы идут в разных ее частях. Например, по северу могут быть засухи и пожары, а по югу — дожди и наводнения.

— Нас, любителей хорошей погоды, очень расстраивает, что стало невозможно доверять прогнозам погоды, даже краткосрочным. Тоже проблема в технологиях?

— Помимо университета, я работаю еще и синоптиком. Пропускаю через себя всю эту информацию. Знаю, как составляются прогнозы. Есть точный прогноз землетрясений? Нет. Может ли врач дать точный прогноз течения заболевания? Нет. А если взять атмосферу, то, представляете, какая мощь, какая высота — тысяча километров! Она взаимодействует с неоднородным рельефом Земли. На ее состояние влияет человек, солнечная радиация и большое количество других, малоизученных факторов. Поэтому атмосфера очень изменчива. Как сказал ученый Лоренц, достаточно полета бабочки, чтобы изменить состояние атмосферы навсегда. Хватит небольшого толчка, и состояние атмосферы изменится, приведет ее в хаос. Синоптики пытаются в этом хаосе, в этой нелинейной, многосторонней системе заблаговременно прогнозировать явления, которые нередко носят локальный характер и образуются стремительно.

— Тем не менее синоптики все-таки бывают точны…

— Потому что у них есть знание атмосферных процессов, их физики, их природы. Но, конечно, для этого еще необходим арсенал современных средств, например, радиолокационной аппаратуры. А чем обладают иркутские синоптики? Данными синоптических карт, два раза в сутки на четырех аэрологических станциях, что очень мало для такой большой территории. Исследуют атмосферу по вертикали, спутники идут, но их информации недостаточно, нет мезомасштабных моделей, не так много и самих метеорологических станций, особенно в горных районах и на побережье Байкала.

— А в других регионах России метеорологи лучше оснащены?

— Наиболее оснащена европейская часть России, неплохо Дальний Восток, а за Уралом все обстоит хуже. И, тем не менее, мы неплохо прогнозируем погодные явления. Ведь у иркутских синоптиков накоплен большой опыт и развита интуиция. Если посмотреть оправдываемость прогнозов по картам Гидрометцентра России и нашей области, то температура воздуха, давление предсказываются более или менее точно. Что касается сильного ветра, локальных интенсивных осадков, тут «попадание» гораздо ниже. Локальные, быстро меняющиеся явления предугадать сложнее. Особенно без современных средств их обнаружения. Да и сами эти процессы малоизучены. Плюс ко всему, играет роль изменчивость самого климата. Ту же ночную грозу мы увидели, проанализировали, и получилось, что она совершенно нетипично себя вела в плане электрических характеристик. Синоптикам надо понять, что все меняется, адаптироваться к этим переменам. Соответствующим структурам нужно осознать: атмосфера становится настолько непредсказуемой, а ущерб от ее сюрпризов может быть настолько серьезным, что приобретать современную метеорологическую аппаратуру просто необходимо. Это и для сельского хозяйства важно, и для авиации, и для всей экономики региона.

— Можно ли все же дать долгосрочный прогноз: что ждет Сибирь, если климат будет и дальше меняться такими темпами?

— Любые прогнозы имеют предел предсказуемости, составляющий порядка двух недель. Что касается прогнозов на год, десятилетие, столетие, такие прогнозы носят очень вероятностный характер. И во многом настроены на антропогенный фактор. В метеорологии одно время была популярна теория озоновых дыр. Все боялись, что озона не будет и это станет катастрофой для человечества. Потом стала модной проблема изменений климата. Говорили, что во всем виноват человек, парниковые газы, вследствие чего температура воздуха к концу нынешнего тысячелетия вырастет на 2–5 градусов и более. А это значит, что в одних регионах должно увеличиться число засух, в других — число наводнений.

Сегодня ученые стали более грамотно, взвешенно подходить к проблеме изменений климата. Нет такого ажиотажа вокруг глобального потепления. Думаю, что даже при хорошем потеплении мы не станем жить в субтропиках и выращивать бананы. Сейчас у ученых гораздо больше средств для понимания изменений климата. Но мы только в начале пути, ведь люди исследуют климат всего столетие. Надо продолжать изучать атмосферу, уделяя особое внимание процессам изменения климата, особенно в таких уязвимых районах, как наш. Усилия климатологов и метеорологов должны поддерживать власти. Изучили мы наводнение в Тулуне, а дальше что? Должен быть прогноз: какова вероятность повторения стихийного бедствия, при каких условиях оно может произойти и т.д. Нужно стремиться к тому, чтобы оставалось меньше белых пятен в понимании климатических процессов.

Екатерина Санжиева